Цитаты 1721
Интересные все же создания люди. Нас растят мамы и папы, мы играем во дворе с мальчиками и девочками, дружим с братьями и сестрами, а потом вдруг один совершенно чужой человек становится самым близким. Настолько близким, что даже дыхание захватывает.
+211Romashka28_LiveLib
Интересные все же создания люди. Нас растят мамы и папы, мы играем во дворе с мальчиками и девочками, дружим с братьями и сестрами, а потом вдруг один совершенно чужой человек становится самым близким. Настолько близким, что даже дыхание захватывает.
Бывает, что сама себя не можешь понять, а натыкаешься на какую-нибудь книжку — и она всё расставляет по местам, срывает пломбы с души.
+197metamorfinia_LiveLib
Бывает, что сама себя не можешь понять, а натыкаешься на какую-нибудь книжку — и она всё расставляет по местам, срывает пломбы с души.
Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.
+179metamorfinia_LiveLib
Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.
Невозможно проснуться утром сильным человеком — я хотела бы так, но невозможно. Зато можно перестать биться головой об одну и ту же стену и сменить направление движения. Если нет дороги на запад, тогда лучше ехать на восток. Земля в любом случае круглая — рано или поздно каждый придет к тому, к чему должен прийти.
+151metamorfinia_LiveLib
Невозможно проснуться утром сильным человеком — я хотела бы так, но невозможно. Зато можно перестать биться головой об одну и ту же стену и сменить направление движения. Если нет дороги на запад, тогда лучше ехать на восток. Земля в любом случае круглая — рано или поздно каждый придет к тому, к чему должен прийти.
В немецком языке есть слово «hasslibe.» Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью.» Вот такое чувство я испытываю к каждому своему «сегодня.»
+117metamorfinia_LiveLib
В немецком языке есть слово «hasslibe.» Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью.» Вот такое чувство я испытываю к каждому своему «сегодня.»
Я давно не вижу тебя. Сменила номер телефона, удалила все твои контакты. Научилась сдерживаться, когда непрошеные слезы выдают тоску, и прятать руки в карманы, когда они сами собой сжимаются в кулаки от ярости. Я бодро отвечаю на вопросы, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и не напоминает наших с тобой песен. А еще я много работаю. Все вроде неплохо, но все это… игра.
+110schastlivaya_LiveLib
Я давно не вижу тебя. Сменила номер телефона, удалила все твои контакты. Научилась сдерживаться, когда непрошеные слезы выдают тоску, и прятать руки в карманы, когда они сами собой сжимаются в кулаки от ярости. Я бодро отвечаю на вопросы, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и не напоминает наших с тобой песен. А еще я много работаю. Все вроде неплохо, но все это… игра.
В настоящей любви точки не бывает. Можно разойтись, разругаться, разочароваться — возможно абсолютно все. Но какие бы причины ни были, настоящая любовь все равно продолжает жить в сердце.
+106Romashka28_LiveLib
В настоящей любви точки не бывает. Можно разойтись, разругаться, разочароваться — возможно абсолютно все. Но какие бы причины ни были, настоящая любовь все равно продолжает жить в сердце.
Все же есть люди бесконечные, как космос. Много с кем можно улыбаться, смеяться от души, говорить всякое-всякое. А вот большая редкость, когда с кем-нибудь рядом можешь себя забыть.
+104Autumn_melancholy_LiveLib
Все же есть люди бесконечные, как космос. Много с кем можно улыбаться, смеяться от души, говорить всякое-всякое. А вот большая редкость, когда с кем-нибудь рядом можешь себя забыть.
Когда скучаешь по человеку, первый импульс — заменить его другими людьми. Нескончаемой вереницей романов. На худой конец — книгами, шоколадом, виски. Но это не замена, как мы думаем, а ничтожный самообман.
+104Romashka28_LiveLib
Когда скучаешь по человеку, первый импульс — заменить его другими людьми. Нескончаемой вереницей романов. На худой конец — книгами, шоколадом, виски. Но это не замена, как мы думаем, а ничтожный самообман.
Молчание в ответ. Услышать молчание в ответ — самое болезненное для женщины. Лучше пусть он скажет, что разлюбил. Лучше пусть оттолкнет обидным словом и прокричит: «Я устал от твоей любви!» Все что угодно, только не молчание. Оно убивает. Чем? Тем, что она не знает: он все еще любит или действительно разлюбил.
+82Romashka28_LiveLib
Молчание в ответ. Услышать молчание в ответ — самое болезненное для женщины. Лучше пусть он скажет, что разлюбил. Лучше пусть оттолкнет обидным словом и прокричит: «Я устал от твоей любви!» Все что угодно, только не молчание. Оно убивает. Чем? Тем, что она не знает: он все еще любит или действительно разлюбил.
Здравствуй. Я давно не вижу тебя. Сменила номер телефона, удалила тебя из контактов. Научилась отворачиваться, когда слезы предательски выдают тоску и прятать руки в карманы куртки, когда они сжимаются в кулаки от безысходности. Я бодро отвечаю на звонки, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и это не наши тобой песни. А еще я много работаю, обхожу стороной улицы с нашими воспоминаниями и даже научилась носить каблуки, как ты хотел. Когда-то. Все вроде неплохо, но всё это… игра. Когда-то я жаловалась тебе, что не смогла найти дело жизни, призвание. Ну, как у тебя. Так вот, я нашла! Теперь я хорошая актриса. Одной роли. Я боюсь долгих дорог. Мрачных трасс, сливающихся в монотонную картинку за окном автомобиля. До вчерашнего дня я садилась на заднее сиденье и, прислонившись к окну, смотрела на ленту из неинтересных пейзажей, на которых яркими слайдами оживали ты, я. Мы с тобой. До вчерашнего дня эти картинки согревали. Я словно перемещалась в их атмосферу — снова чувствовала свою руку в твоей руке, слышала твой голос. Когда-то я сказала, что в тебе всё хорошо, кроме голоса. Он слишком мягкий, не уверенный, что ли. Ты тогда, кажется, обиделся. Знай: я сейчас скучаю именно по твоему голосу. По твоему смеху на том конце провода. По твоим словам, которыми в последнее время говорю я, представляешь? Сегодня впервые села на переднее сиденье, рядом с водительским, и впервые закрыла глаза. Я не хочу больше никаких картинок, тебя и себя в них. Нас, которых больше нет. Я спрашиваю о тебе у двух-трех общих знакомых, с которыми поддерживаю редкую связь. Они рассказывают, что у тебя всё хорошо, ты постригся коротко и даже завел какие-то новые отношения. Я слушаю, про себя злюсь, ругаю себя за то, что никак не перестану спрашивать о тебе, а на лице маска безразличия. «Я рада. Рада, что у него все хорошо. И у меня тоже… хорошо». Последнее слово на мажорных нотах. Улыбка. Занавес. Роль сыграна… Я вру. Ненавижу себя за эту ложь.Вынуждена. Должна быть сильной, чтобы стать счастливой. Я хочу полюбить снова, как-то иначе и не так сильно. Я хочу привыкнуть к жизни без тебя. Я хочу… продолжать любить тебя. Пусть и безответно. Знаю, я дура. Но моя любовь к тебе делает меня лучше, богаче, хоть и протекает со слезами на глазах. А может, я все еще надеюсь, что ты вернешься? Я слышу так много неприятного о тебе. От тех, кто знает нашу историю, кому я сама ее рассказала, когда задыхалась в первое время. И все, кто сидят напротив меня, повторяют, что ты не стоишь моих слез. Что ты зазнавшийся козёл, что ты никогда не любил меня, что ты меня недостоин. Их слова чем-то помогают, и я в чем-то соглашаюсь с ними. Но внутри, глубоко внутри, я знаю, что ты любил меня, хоть и редко признавался в этом. Сердце не врет, оно не подвержено вирусу самообмана. И это сердце кричит: да, девочка моя, он любил тебя! И он не скотина, он стоит твоих слез, он тоже переживает. По-своему. Мужчина ведь: гордость, броня и все такое — не показывает. Такой же актер, как и ты. А еще сердце говорит, что у нас просто не получилось. Такое бывает. Одна дорога на двоих вдруг разделяется на две, еще и стенами обрастает. Она разделилась, а мы не смогли преодолеть препятствия. Сначала ты ослабел и отдалился. Потом я. «Упадок сил». Такой симптом есть в медицине. Я встречаю новых мужчин. Скорее, просто наблюдаю за ними, не подпуская близко. Некоторые из них приглашают на кофе — и я иду. Чтобы посмотреть на них и в очередной раз убедиться, что ты — лучше. Ты был лучшим для меня. Я не идеализирую, я не помешалась, наоборот, трезво мыслю, абстрагируясь от воспоминаний. Кто-то из них красивее, кто-то из них умнее и намного самоувереннее. Но ни у кого из них нет таких глаз и рук, которые были у тебя. В твоих глазах было море, которое с детства люблю больше всего. В твоих руках была искренность, которая была сильнее любых слов, поступков. Я держала твою руку и чувствовала, как шумные волны внутри меня успокаиваются, сглаживая резкость, побеждая сомнения…
Я давно не вижу тебя. Сменила номер телефона, удалила все твои контакты. Научилась сдерживаться, когда непрошеные слезы выдают тоску, и прятать руки в карманы, когда они сами собой сжимаются в кулаки от ярости. Я бодро отвечаю на вопросы, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и не напоминает наших с тобой песен. А еще я много работаю. Все вроде неплохо, но все это… игра. Когда-то я жаловалась тебе, что не смогла найти дело жизни, призвание. Ну, как у тебя. Так вот, я нашла! Теперь я хорошая актриса. Одной роли.
Я боюсь долгих дорог. Мрачных трасс, сливающихся в монотонную картинку за окном автомобиля. До вчерашнего дня я садилась на заднее сиденье такси и, прислонившись к окну, смотрела на ленту из неинтересных пейзажей, на которых яркими слайдами оживали ты, я. Мы с тобой. До вчерашнего дня эти картинки согревали. Я словно перемещалась в их атмосферу и снова чувствовала свою руку в твоей руке, слышала твой голос. Когда-то я сказала, что в тебе все хорошо, кроме голоса. Что он слишком мягкий, неуверенный, что ли. Ты тогда, кажется, обиделся. Знай: я сейчас скучаю именно по твоему голосу. По твоему смеху на том конце провода. По твоим словам, которыми в последнее время говорю я, представляешь? Сегодня впервые села на переднее сиденье, рядом с водительским, и впервые закрыла глаза. Я не хочу больше никаких картинок, тебя и себя в них. Нас, которых больше нет.